Это как та огромная ярко-красная конфета с красителями. У Билла всегда была пищевая аллергия, но в детстве она протекала особенно остро, а отец - еще наш настоящий отец - привез из командировки в Австрию гигантские леденцы цвета «вырви глаз».
(Да, папа всегда знал, что подарить детям... ) Он купил их нам двоим. Красный - мне, синий - Биллу. Мама тут же забрала леденец брата, сказала, что ему нельзя. Билл молча смотрел, как заветную сладость уносят, а потом открыл рот, сделал два больших вдоха и заревел. Это рев, скорее, вой на одной ноте долго не могли остановить, ни уговорами, ни обещаниями. А я спрятал свою конфету в карман, и когда меня спросили, куда она делась, ответил, что съел. Когда Билл все-таки успокоился, и родители оставили нас вдвоем, я торжественно вручил свой подарок отца брату.

Билл покрылся сыпью и весь чесался. Лекарства не помогали как надо, и он всю ночь промучился от бессонницы, бесконечно раздирая руки до крови.

Зато хотелось.

***

Есть вещи, про которые тебе даже не говорят в детстве. То, что их нельзя делать, просто само собой разумеется. Спать с собственным братом, например. Ну, я не про «лежать в одной кровати всю ночь»...
И когда нельзя так, что это даже не разъясняют, то хочется еще сильнее. Даже больше, чем ту дрянь кислотного цвета.
А хотя может, с нами просто что-то не так. Врожденное уродство или невъебенная вредность. Раз уж нельзя, то как не попробовать?

***

Не помню, кому в голову пришла эта идея. Вернее, кому она пришла раньше. Плакаты на концертах с идиотскими пожеланиями, подсунутые для автографа порнографические картинки с изображением меня и брата, вечернее развлечение в автобусе в виде «изучения» фанатского бреда… Билл врет, что прочитал только биографию Нены. Вместе мы осилили сотни распечатанных страниц фантазий малолетних поклонниц…

Так легко обвинять других. Я даже сейчас пытаюсь перекинуть ответственность. Если бы не желание, такое давнее-давнее, глубоко запрятанное и покрывшееся слоями пыли, такое горько-сладко запретное, если бы не оно…

***

Положить руку на его колено во время интервью для начала. Что хотите, то и думайте. Может, я так показываю, чтобы Билл притормозил и дал мне вставить хоть слово?

Потом почувствовать чью-то ладонь на своей заднице на фотосессии. Никто же не видит. Только мы.

Задохнуться и захлебнуться слюнями от восторженной запретности мокрого поцелуя. Оба в хлам, одни в номере, бар уже пуст.

Нельзя, нельзя, нельзя…

Но так хочется.

И пусть потом мы оба покроемся красными пятнами и будем чесаться.
Ну, это я образно, естественно.

***

Мы долго спорили, кто кого. Может, просто оттягивали момент, все-таки было страшно. Смешно, но кидали монетку. Биллу не повезло, но он, прищурившись, заявил, что это только пока, и в следующий раз он на мне отыграется. Я же был уверен, что это не повторится.

Повторилось, повторялось и повторяется.

Каждую ночь. Где бы мы ни были. В отеле, в автобусе, в клубе… Причем хочется все больше и больше… Это пугает. Очень. Ведь по всем законам распробовав что-то, мы перестаем хотеть. А тут не получается. Никак.

А может, просто все та же запретность? Переспать с братом по пьяни - преступление против морали, но это просто ничто по сравнению с превращением в его любовника…

Не знаю.

***

И все вроде бы ничего. Отличный секс плюс наша вечная взаимосвязь сообщающихся сосудов. Если бы не одно «но». Я все время вспоминаю ту идиотскую конфету. Потому что именно тогда я понял, что запрещают не просто так. Что нарушение ведет к наказанию. Что за сахар и красители нужно платить. Чешущимися руками и бессонной ночью. А то, что происходит сейчас, несравнимо серьезней. И засыпая в объятиях Билла, я дико боюсь, что цена окажется слишком высока, а мы не кредитоспособны…

***

Брат еле слышно дышит мне в шею и что-то неразборчиво шепчет во сне. Его сердце гулко бьется совсем рядом, а мое пропускает удары. Пусть это и банально, но ни с кем и никогда я не чувствовал такой нежности. Такого спокойствия и взаимопонимания. И сколько бы я не переживал, ради этого я готов наплевать на любые запреты и не испугаться самого большого «штрафа».

Ведь если нельзя, но очень хочется, то…
…можно.